«Такого в городе просто нет»

Крайний Север не из тех мест, где легко создать свой дом, пусть даже скалы и гарантируют, что с фундаментом будет порядок. Морозы и высокие цены на материалы вносят свои коррективы. Об особенностях домостроительства в условиях Арктики, силе китайских внедорожников и падающих квадрокоптерах СеверПост побеседовал с Владиславом Викторовичем Волченко. Наш герой – сотрудник Кольской ГМК и коренной мончегорец.

Одни люди уезжают из Мурманской области в поисках новой жизни, замыкаясь в мрачных мегаполисах умеренных по климату регионов. Другие – старожилы Севера, тем временем превращают свою мечту в реальность, вырываясь из мира урбанизации ближе к природе. И на окраинах заполярных городов потихоньку вырастает то, что именуется частным сектором. Ведь свой дом – это крепость спокойствия.

Один из таких домостроителей – Владислав Викторович Волченко из Мончегорска. Проект своего двухэтажного дома он начал делать, как говорится, прямо на коленке. Изучил опыт Скандинавии и Северной Америки и предпочел отказаться от сруба и бригады наемных рабочих в пользу новых технологий. Как оказалось, он не ошибся.

Хотя его дом и находится, фактически, на одной из улиц Мончегорска, но проехать к нему зимой можно исключительно на внедорожнике. И как выяснилось, наш герой неплохо разбирается и в автомобилях, о чем мы тоже побеседовали, затронув попутно его другие – типично мужские и не простые увлечения.

 «Я смотрел на Северную Америку, Норвегию и Финляндию»

«Дом на Севере? А почему бы и нет? Это моя мечта. И как сказал один умный человек, самое лучшее финансовое вложение – это вложение в недвижимость», – рассказывает Владислав, молодой мужчина, который родился в Заполярье. Сегодня днем он отправился на свою стройку, чтобы продолжать доделывать начатое. «Я – человек, который всю жизнь прожил в квартире. Что для меня переезд в загородный дом? Здесь природа: птицы поют, трава шуршит, деревья шелестят, ручеек журчит... Такого в городе нет», – говорит Владислав. И при этом, как уточняет он: «У меня, официально городская улица, номер дома. Все, как у всех».

«На работе закружит. Приехал сюда, гвоздь заколотил в стену – энергию негативную истратил и благое дело сделал», – добавляет он. Первый этаж у северянина, фактически уже жилой, а второй – как говорится в процессе.

Его участок расположился на том месте, где в 1930-40-е годы вырос поселок Монча. «Когда я начал осваивать свой участок, то откопал фундамент и брусья от старого дома, нашел колодец той эпохи, когда здесь стояли бараки», – вспоминает собеседник.

Здесь потрясающие виды на Монче-губу озера Имандра, а зимой ложится толстый покров снега. И именно из-за климата некоторые его земляки обзаводятся дачами к югу от Полярного круга. Владислав считает иначе: «Дом нужен, когда ты следишь за ним и живешь в нем. Средняя полоса – хорошо, но если ты купишь там дом, то, что с ним произойдет? Его либо разграбят, либо сожгут. Без хозяина дом умирает очень быстро».

Двухэтажный дом Владислав стал проектировать в 2015 году после покупки участка. Он отказался от классического варианта – сруба из бревен или бруса, в пользу каркасного дома с утеплением из минеральной ваты. «Когда я начинал изучать тему, то смотрел на Северную Америку, Канаду, Норвегию и Финляндию. Там преимущественно частный сектор такие дома и строит. Это быстро и по ценнику не очень кусается. И не надо задействовать дорогостоящую технику и подрядчиков. Если утепление сделано правильно, то и в самый лютый мороз внутри будет плюс, даже без обогрева», – рассказывает он. 

«Дачу из сруба я строить не советую» 

Деревянное жилье – это красиво, но брус, бревно – дорогое удовольствие, к тому же, промерзает зимой. «Дом из сруба я строить не советую. С учетом нашего климата брус, бревно должны быть 30-40 сантиметров толщиной, чтобы компенсировать промерзание стен», – констатирует Владислав Викторович. И добавляет: «Вот вариант сезонной дачи – приехать на шашлыки, это можно». Впрочем, его цель – переезд для постоянного проживания.

И надо отметить, что культура возведения деревянных домов упала за последние годы в России. «В дереве весь смысл. Тебе нужен красивый дом; и его рельеф должен быть виден – дерево надо щупать, дышать им. А у нас как делается? Строятся из бруса, бревна, а снаружи обшивают сайдингом или имитацией камня. Внутри – гипсокартон и обои. И все – не видно красоты дерева. И какой смысл в этом?» – добавляет наш герой.

Кирпич был отметен, как «ужасный материал по нынешним технологиям – промерзающий и отсыревающий». Газобетон не подошел. «По моим расчетам, на каркас с кровлей у меня выходило порядка 250 тысяч рублей, а на дом из бруса – в 2-а раза дороже, а из газобетона – в 3-и раза. Ощутимая разница?» – сравнивает Волченко. Был выбран бюджетный вариант. «Благо технологии у нас развиваются, и все становится доступным, в плане приобретения материалов», – договаривает строитель.

В 2016 году был залит фундамент, в следующем году Владислав ставил каркас дома, а затем обшивал его. Сейчас занимается внутренней отделкой. «Где-то миллион сто тысяч рублей ушло по моей бухгалтерии. Все-таки, мы живем в самом тупике России. Как и на любой полуостров – сюда много привозят, и мало что увозят. И строительство, даже своими силами, в значительные деньги «выливается». Цены у нас высокие. Но благо - многое можно купить через интернет по приемлемой цене», – говорит он.

Плюс геологии региона для тех, кто обзаводится домом – твердая поверхность. Здесь не нужно мучиться со сваями. «Мой участок – это, по сути, скала. А скала является естественной фундаментом, поверх которой отливается фундамент. Здесь нет такого сильного морозного пучения, как в Средней полосе, когда дом перекашивается за одну зиму так, что ни окно, ни дверь не открыть», – уточняет мончегорец.

Ручей, что рядом с домом Владислава, схватывается льдом зимой. И, как известно, в Мурманской области грунт способен промерзать на глубину до 2,7–2,8 метров. Но возиться с колодцем не надо. Как объясняет собеседник: «Зачем? Технологии шагнули вперед. Люди бурят скважины. В моем районе чуть ли не подземное озеро находится, на глубине 25-30 метров. Скважина всю зиму работает».

«У меня все свое будет: отопление, водоснабжение и канализация. Все автономное, за исключением света. Из квартиры я переезжаю в полноценный дом», – подводит итоги Владислав. Номер для дома ему уже подарил его сосед.

 «Нам бы лето подлиннее. Но это – издержки»

Владислав родился двадцать восемь лет назад в городе Мончегорске, расположенном между трассой «Кола» и четырьмя озерами, самые крупные из которых – Большая Имандра, Лумболка и Нюдъявр. Фактически в черте города находятся цеха Кольской ГМК, а в окрестных скалах – законсервированные государством, как неприкосновенный запас, шахты-месторождения. «Как таковой, жилой город должен был возникнуть за Риж-Губой, там – вдалеке, где ныне находятся дачные поселки, на берегу озера. Но война внесла свои корректировки», – уходит в историю Владислав.

«Моя матушка приехала сюда из Украины. Шли 1960-70-е годы. Был коммунизм, была партия, глобальные стройки, клич на покорение Севера, и все остальное. Люди работали за идею. Именно веяние того времени и привело её в Мончегорск», – рассказывает мужчина. Отток населения из Арктики, ставший итогом кризиса 1991-1997 года, не затронул его семью. «Моей матушке некуда было ехать, а здесь у неё была хорошая работа. А сейчас она пенсионер. И куда ей деваться? Уже не уедешь: те, кто прожили всю жизнь на Севере – им очень тяжко дается юг. Для нас плюс 25 – уже жара, а для Средней полосы нормальная температура», – говорит Владислав.

«Когда ты молодой, мысль – уехать, часто закрадывается. Особенно, когда начинаются перемены на производстве», – повествует наш собеседник. Есть и веская причина, по какой он не оставил скупые на тепло северные земли. Впрочем, ему слово: «Посмотрите на нашу природу – она эксклюзивная. Если взять машину и уехать куда-то в глушь, то ты окажешься там, где все совсем по-другому. Веками и тысячелетиями не тронутая природная стихия. Если ты приезжаешь в Среднюю полосу, везде – одно и то же. Луга и поля, равнины и леса. Неинтересно. Я без гор и сопок не могу; смотришь на Хибинские горы: снизу – зеленый лес, озера, а сверху снежные шапки. Успокаивает».

«Конечно, нам бы лето подлиннее, а не один непонятный месяц. Но это издержки», – отзывается об извечной проблеме региона мончегорец. Обсуждать серую пасмурность погоды в Мурманской области – это часть быта горожан. Однако Владислав глядит шире на ситуацию: «Посмотрите на скандинавов и финнов. Природные условия – те же, что и у нас на Кольском. Но ничего – народ живет».





Отслужив в армии, Владислав пришел по программе привлечения молодых специалистов в цех энергообеспечения Кольской ГМК. Как он рассказал: «Подписал договор о будущем трудоустройстве в компании. Наш цех снабжает основные нитки производства энергоресурсами. Конкретно я отвечаю за воду».

 «Чем больше внедорожник, тем дальше за трактором идти»

До участка, где стоит дом, после снегопада пробьется только внедорожник на полном приводе. Обычная машина доедет до расположенного неподалеку храма, а далее – пешком. «Для меня «Hover» – это не роскошь, а транспортное средство, способное доехать до стройки по зиме, чтобы я мог заниматься своим делом», – делится тем, как решил проблему, Владислав. И продолжает: «В условиях нашего Севера, когда ты выезжаешь за город, туда, где пересеченная местность – все, можно машину оставлять и уходить пешком». Автомобили, по мере роста своей семьи, он менял неоднократно.

Чем руководствуются люди в нашей области, заводя себе полноприводные машины? «Человек, который пересаживается на внедорожник, делает это осознанно. Некоторые, да, покупают премиальные автомобили, чтобы подчеркнуть свой статус. Но половина мужиков выбирает внедорожники – из-за рыбалки, охоты, эко-туризма ведь дороги-то – непроездные. Проехать можно только на подготовленном автомобиле; даже на заводском внедорожнике ты далеко не уедешь», – объясняет мужчина.

Так как же поступить? Владислав рассуждает так: «На охоту и рыбалку – купил «УАЗ», прыг туда и поехали. Поцарапало, выбило форточку – ничего страшного. Но «Патриот» я решил не брать, по двум причинам. Первая – это русская машина. И вторая – необходимость его постоянного обслуживания». Как уже говорилось, выбор северянина упал на китайца «Great Wall Hover», о качествах которого исступленно спорят автомобилисты. «Хают его те, кто может позволить себе что-то большее. Автомобиль обходится в обслуживании дешево. Хотя у него и слабое лакокрасочное покрытие кузова, но все остальное – например, двигатель, подвеска – сделано по лицензии с японских машин. И это дает хороший результат», – уверен он.

От форс-мажоров на труднопроходимых трактах Владислав свой джип избавил. «К машине я отношусь с трепетом – не дай бог кузов поцарапаешь. Это моя машина, и она ещё должна мне послужить. И я её не убивал. По лесу и на ближайшие три горки – ездил», – подчеркивает он. А вот вызволять свой внедорожник из сугробов за минувший снежный сезон ему пришлось неоднократно. В итоге, как он отмечает: «Опыт откапывания машин у меня есть, и я устал от него. По сугробам, конечно, весело ездить. Но приходишь к выводу – чем больше внедорожник, тем дальше за трактором идти. Полный привод? Получи – сиди. Поэтому не надо на амбразуру прыгать».

 «Игрушка для большого мальчика»

Жизнь в Мончегорске – это не только долгая зима, множество озер и грунтовые дороги, уводящие в леса, за пределы антропогенного влияния цивилизации. Если взмыть в небо, то откроется ранее недоступная взгляду человека картина. «Интересно, как с высоты всё выглядит. Летаю, когда погода позволяет», – повествует Владислав, обладатель уже третьего по счету квадрокоптера.

Его увлечение летающими дронами началось с обычного маленького китайского квадрокоптера. «Начал тренироваться в квартире. Пару раз взлетел в люстру. Хватит – перешел экспериментировать на улицу. Летать на них сложно. Они просто неуправляемые», – смеется Владислав. «У меня был момент – ветром сдуло квадрокоптер. Вроде на земле тихо, но на уровне тридцати метров – штормовой ветер. Мощности не хватило – пришлось его на елку сажать. По пояс в снегу полчаса ползал, пока нашел», – поделился он историей одного из своих полетов.

Квадрокоптеры он называет игрушкой для большого мальчика: «Игрушки я меняю. Полетав на одном, я понял, что хочу другой. Потом мне стал интереснее полупрофессиональный квадрокоптер. Сейчас присматриваю новый вариант. Чтобы летать на удаленные расстояния».

В Мурманской области обзаводиться серьезными квадрокоптерами не так и легко. Дело не только в российском законодательстве, вставившем палки в колеса обладателям больших дронов – их признали индивидуальными летательными средствами, которые надо регистрировать. Как подчеркивает Владислав: «Народ теряет игрушки. И квадрокоптеры за 100 тысяч рублей улетают с концами».

Помимо сильных ветров, гуляющих между Мончетудрой и Хибинами, люди поговаривают, что у квадрокоптеров есть и иной недруг. «Местные легенды ходят. Есть поселок 27-киллометр, там военный аэродром. И навороченные квадрокоптеры могут на радаре отразиться. А радиоэлектронное подавление спокойно перехватывает сигналы дронов и роняет их на землю, или угоняет в сторону», – приоткрывает тайну наш собеседник из Мончегорска и уходит доделывать свой дом.