Молния дважды в одно место не бьет

Она сама лежала в инфекционном отделении с коронавирусом. Выздоровела и вернулась уже в качестве медсестры. Зачем она натирает очки хозяйственным мылом? Что такое «аппарат Боброва»? И каково это месяц работать без выходных в замкнутом пространстве с коллегами? Процедурная медсестра ответила СеверПост на самые неудобные вопросы про ковид.

Выбрала судьба

«Болезнь коварная. У одних проходит легко и незаметно, у других - катком проезжает по организму. У меня было бурное течение болезни - нижняя долевая пневмония. Температура была не сильно высокая, появился кашель, осиплость голоса, ощутила потерю вкуса и обоняния. Первоначально думала, что ОРВИ. Не верилось, что может быть COVID. О нем стало известно на второй неделе заболевания после сдачи мазков. В целом, на больничном пробыла месяц», - рассказывает Елена Желиховская.

Как уточняет Елена, она одна из первых в Мончегорске заболела. Вернувшись спустя месяц на работу в кардиологическое отделение Центральной районной больницы, получила предложение уйти в другое отделение.

«Меня пригласили к коронавирусным пациентам. Питание и проживание - в отделении. Деньги пообещали хорошие, появилась возможность закрыть кредиты и дочке отложить на образование. Я согласилась, страха не было, в моём случае заразиться уже не могу. Как говорится, молния дважды в одно место не бьет. Поэтому не раздумывала», - объясняет она.

По словам Елены, в инфекционку пришли работать медики со всех отделений мончегорской ЦРБ. Люди очень сплотились в результате борьбы с опасным недугом. Всего по штату 20 сотрудников: 3 врача, 9 медсестёр, рентген-лаборант и дезинфекторы.

Новое отделение открылось на базе роддома и женской консультации. Немалую поддержку в этом оказала Кольская ГМК. В период пандемии отделение переоборудовали.

К стенам подвели кислородную подстанцию, которая начала трансформировать атмосферный воздух в кислород, что поступает в палаты к пациентам.

«К каждой кровати подведён кислород, который увлажняется через «аппарат Боброва». Сухой кислород может обжечь слизистую носа и гортань. Человек дышит кислородом через носовые катетеры или через маску», - объясняет Елена.

Что касается будущих мам, то их временно перевели в гинекологическое отделение ЦРБ. По желанию везут в Оленегорск или Мурманск.

Опасное мыло

Первый пациент с подтвержденным диагнозом COVID-19 в специализированное отделение поступил в начале апреля.

«На сегодняшний день 75 коек для приема пациентов, на лечении находятся 54 человека. А сколько будет выписано и поступит – непредсказуемая величина», - уверяет Желиховская.

Как уточняет Елена, в их отделение поступают больные не только из Мончегорска, но и из области. Так, например, их пациентами, в том числе, были и работники промплощадки в Белокаменке.

В апреле в отделении приходилось с того света вытаскивать тяжелых больных. К счастью, все выздоровели. И аппаратура, и реанимационная бригада показали себя с лучшей стороны.

В целом, как отмечает Елена Желиховская, на «линии фронта» с коронавирусом все проходит в штатном режиме.

«Выполняю то, что и раньше, - назначения доктора. Из нового разве что обработки добавилось. После каждого пациента всё глобально дезинфицируется», - уточняет она.

Для понимания, как обрабатывают это отделение.

Дезинфекторы проводят обработку пола в палатах, местах общего пользования 3 раза в день. При этом обрабатываются все поверхности: столы, подоконники, тумбочки.

Дважды в день в процедурной обрабатываются все стены и поверхности.

«Везде у нас стоят средства для индивидуальной обработки и дезинфекции рук, как для персонала, так и для пациентов. На раковине у пациентов находится жидкое мыло. Твёрдое в данном случае неприемлемо. Для ослабленной иммунной системы оно может стать не только разносчиков вирусов, но и бактерий», - сообщает медик.

Подари другому жизнь

«Я с детства мечтала стать врачом или ветеринарном. Очень животных любила, вечно с улиц подбирала: котят, ежат... Даже мышей у кошек отбирала и выхаживала. Ну, ещё повлияло то, что в детстве я часто болела. Поэтому мама со мной, двухлеткой, переехала из Полярного в Керчь, к бабушке. Там у меня обнаружили врождённый порок сердца и до 7 лет мы не вылезали с ней из больниц. Затем меня прооперировали в Киеве. Морской воздух и южное тепло очень помогли мне восстановиться. Перед поступлением в 1 класс мы вернулись в Полярный», - рассказывает Елена.

По ее мнению, детские впечатления так въелись ей в подкорку, что ни о какой другой профессии она и помыслить не могла.

«Я закончила школу в Полярном, мечтала о профессии врача. Однако по окончании школы мне пришлось уехать в Крым. Моя бабушка ослепла и меня позвали ухаживать за ней. Я поступила в медучилище в Керчи, училась на фельдшера. Хотела дальше поступить в Симферопольский мединститут, но помешали разные жизненные обстоятельства. Времена тогда было сложные: развал СССР, дележка Крыма», - вспоминает Елена.

В общем, закончив училище и отработав 2 года в местной больнице, она решила вернуться к маме на Север. Однако без прописки в Полярный попасть было невозможно. Поэтому остановилась в Мончегорске.

И начала всё с нуля на новом месте - с комнатки в общежитии нового города.

С тех пор прошло 25 лет, и в Крым наша героиня ездит только на отдых. Так прикипела она сердцем и душой к городу металлургов.

Тем более, что здесь она стала мамой - взяла шестилетнюю девочку из детского дома. Вот уже 12 лет она не просто родительница, но и лучшая подруга собственному ребенку.

В трудовой книжке Елены Желиховской лишь одна запись: постовая медсестра кардиологического отделения мончегорской ЦРБ. Там она работает все эти годы.

Так что обо всем, что связано с инфарктами, инсультами она знает не хуже, чем о содержимом своей кухни. И везде у нее - лоск и порядок.

Моя работа - моя крепость

Почти три десятка лет Елена работает медработником, но никогда прежде не доводилось жить в больнице.

«В комнате площадью 12 «квадратов» я проживаю одна, хотя она рассчитана на двоих. Кто-то по трое-четверо живут в комнате. Как так получилось - не знаю. Если кому-то нужно в столовую, то наличие маски - обязательно», - уточняет Елена.

По словам Елены, медперсонал обеспечивают трёхразовым питанием. Еду привозят из местного кафе, все блюда в одноразовой посуде.

Условия Елена оценила как замечательные: в «номерах общежития» есть и телевизор, и санузел, и Интернет, и обогреватели.

Чтобы отвлекаться от мыслей о том, что в их графиках нет ни единого выходного и разных земных радостей, медперсонал раскладывает алмазную мозаику.

«Кропотливый труд, но нервы хорошо успокаивает», - улыбается она и добавляет:

«Еще лучше помогает прийти в себя контрастный душ. И одно из приобретенных удовольствий за месяц службы - выйти на крылечко - подышать свежим воздухом».

А вот контакты, как внутри персонала, так и снаружи, сведены к минимуму. Родственникам разрешается приносить передачки, но тактильные контакты и личные встречи на период изоляции исключены.

За чертой

«Отделение разделено на две зоны: «чистая» и «грязная» - «красная» зона. Между ними располагаются шлюзы. Это небольшой по площади коридор. Есть «чистый» и «грязный». Через «чистый» заходим в отделение, из «грязного» - выходим», - вводит в курс дела медсестра.

Выясняется, что в «чистом» шлюзе медперсонал одевается.

Сначала СИЗ (средства индивидуальной защиты) – противочумный костюм.

Затем маска, бахилы, перчатки - это всё одноразовое - после использования утилизируются. Многоразовые только очки, каждый раз они тщательно обрабатываются.

Даже для ног предусмотрена защита. Так, сначала надеваются калоши, а потом две пары бахил. На ногах длинные носки, чтобы их удобно было заправлять в штаны.

К слову, процедурная медсестра надевает по 2-3 пары перчаток одновременно. Две пары - это основные, а третья – дополнительная защита.

Тому есть причина. Если часто использовать различные дезинфицирующие средства, то перчатки становятся очень хлипкими. И могут порваться, что называется, на ровном месте. К примеру, при отклеивании лейкопластыря с руки.

По выходу из «грязного» коридора, медики себя обрабатывают: становятся в ванночку с дезинфицирующим раствором, где их опрыскивают спиртом с головы до ног.

«Затем заходим ещё в одну комнату, там по особой схеме снимаем костюм. Очень важно правильно всё сделать, потому что инфицироваться от костюма можно запросто», - добавляет Елена.

В целом ее рабочая смена длится 6 часов. Ежедневно с 8 до 15.

«Полчаса на одевание и столько же на раздевание. Надевать униформу всегда утомительно, снимать - всегда радостно. Однако защитный костюм тяжелее снять, чем надеть. Мы не можем наклоняться - важно, чтобы костюм не коснулся тела, и должны снять его так, чтобы вывернуть его наружу», - уточняет она.

По признанию Елены после смены больше всего ей хочется пить. Хорошо, что на выходе из «грязной» зоны стоит кулер. За раз медики порой выпивают до литра воды.

«Костюм даёт эффект микросауны. Тело сильно потеет, запотевают очки. Чтобы спасти их от этого, предварительно натираем изнутри хозяйственным мылом. Специально для очков в дорогом магазине оптики покупала пузырёк с очищающим средством, но его хватает на час, потом линзы опять запотевают. На практике убедились, что ни обезжиривание, ни спиртовые растворы не дают нужного эффекта» , - сообщает Елена.

«А было такое, что медику плохо становилось?» - интересуюсь у медсестры.

«Мы понимали, куда шли. В обморок никто не падал. Да, тяжело дышать через маску, тяжело смотреть через мутные очки. При этом еще надо ходить, разговаривать, капельницы ставить, уколы делать, таблетки раздавать, бумаги подписать и так далее», - перечисляет Елена.

Как уточняет Елена, говорить через маску приходится громко, иначе не услышат пациенты.

«Приходится близко подходить, напрягать голос, пытаться прочесть по губам их просьбы», - делится Елена.

Кстати, чтобы пациенты не путали медиков, одетых в одинаковые «рыцарские доспехи», на спинах каждого ярким маркером написано ФИО и должность.

К слову, все это обмундирование требуется постоянно менять. Учитывая объемы, стоит это очень дорого.

И здесь помогает градообразующее предприятие. Кольская ГМК на всех территориях присутствия поддерживает медиков.

СИЗы, расходные материалы, дезинфицирующие средства, медтехника для отделения и кислородная станция были приобретены за счет предприятия.

Стоит отдельно отметить оборудование для лаборатории, что оперативно делает анализы на определение COVID-19.

«Это крайне важно. По статистике 80% заболевших не имеют ярко выраженных симптомов или болезнь протекает в легкой форме, проявляясь температурой и недомоганием. Но эти люди тоже являются разносчиками и несут опасность для общества. Для них обязательны самоизоляция и карантинные меры», - отмечает Желиховская и продолжает:

«Огромную помощь городу оказывает КГМК, обеспечивая обсервацию контактных с нашими пациентами. Я сама болела и понимаю, какое облегчение, когда знаешь, что твой ребенок под присмотром, накормлен и в безопасности. Две недели, пока я лежала в больнице, дочь была в профилактории. Это почти санаторные условия. Я очень благодарна за помощь в трудное для моей семьи время».

«Имена писали друг у друга на спине»

13 06 2020

Пациент будет жить

«Средний возраст пациентов от 30 до 45 лет. Складывается впечатление, что люди старшего поколения лучше соблюдали самоизоляцию. Это очень хорошо, поскольку у пожилых, как правило, «букет» сопутствующих заболеваний. Следовательно, процесс их лечения проходит сложнее», - говорит Елена.

Как признается женщина, у нее «на гражданке» остались пожилые родители. И они, слушая напутствия дочери, стараются без лишней надобности на улицу не выходить - только в магазин или изредка на лавочке у дома посидеть.

Впрочем, по словам медика, среди пациентов есть и те, кто, как ни старались беречься, все-таки заразились.

А вот детей в отделении нет, их сразу направляют в Мурманск, в детское отделение.

«Многие напуганы. Я же стараюсь приободрить, пошутить. Говорю, что сама через это прошла и что всё обязательно наладится. Советую чаек с тем, что эндорфины вызывает, пить», - смеётся Елена.

Кстати о приёме пищи. Оно происходит у больных строго в палате. При этом еду пациентам также развозят в одноразовой посуде. Столовая закрыта.

Всё продумано таким образом, чтобы пациенты меньше контактировали друг с другом. Хотя, в среднем, каждый из них находится в отделении 2 недели.

А заскучать им не дадут гаджеты, что они взяли из дома. Или поглощение домашних гостинцев, что в их «передачках».

«Когда же все вернется в привычное русло жизни?» - задаем, по сути, риторический вопрос.

«Не раньше, чем переболеет большинство населения. Вакцина, конечно, дело хорошее. Но меня беспокоит её качество за столь короткий промежуток времени. Да и заболевание ещё не изучено толком. Время покажет, с чем мы сейчас имеем дело», - категорична Елена.

«Как меня изменил коронавирус?.. Через 3 пары перчаток сделать укол в вену - этого я точно не умела. Терпеливее стала однозначно», - смеется Желиховская.

15 июля закончится ее большая смена, у Елены снова возьмут мазки. Если все «чисто», отпустят домой. И тогда она выйдет на работу в кардиологию. Говоря официальным языком — первично-сосудистый центр при ЦРБ. А в августе ее ждет долгожданный отпуск.

Уже прощаясь, задаем последний вопрос Елене Желиховской: есть ли приметы, которые соблюдают медики?

«Разные суеверия есть в нашей среде. Например, после укола пациенту нельзя говорить «Спасибо», а надо – «Силы в ручки». А я не суеверная, рада каждому «Спасибо». И вашим читателям искренне желаю сил и здоровья», - подытоживает Елена.