Путь бойца: От Арктики до Авдеевки

Он променял размеренную службу на краю света на обстрелы и миномётные дуэли. В зоне СВО, на передовой, или, как там говорят, - на «передке» - военнослужащий Северного флота находился 22 дня. Дальше на нём разорвался снаряд противника. СеверПост рассказывает историю бойца, с ранением вернувшегося домой.

Когда началась специальная военная операция, Юрий В., отличник войсковой разведки Северного флота по итогам профконкурса (от ред. – да, у военных он тоже есть), нёс службу рядом с Северным полюсом, на Новосибирских островах.

Это локация находится за полярным кругом напротив Якутии. Острова отделяют море Лаптевых от Восточно-Сибирского. По преданию, именно там путешественники когда-то искали таинственную Землю Санникова.

На вопрос, что он искал там, 31-летний североморец отшучивается: 50 оттенков белого.

Из снежного плена военнослужащий выбрался в марте. Выбрался в конкретную точку - в Харьковскую область, а там - весна. Только не время ею любоваться...

Когда человек из обычной жизни попадает в окоп, по колено в грязи и воде, а вокруг всё взрывается, у него жизнь переворачивается, потому и люди ведут себя по-разному.

«Психологически не можешь быть к этому готовым. Но постепенно привыкаешь. Кто-то даже шлем не надевал или бронежилет. А другой, напротив, без двух бронежилетов носа не показывал», - говорит разведчик.

Ни дня без обстрела

«Я и ещё семь ребят - все добровольцы - должны были лететь из Тикси - ближайший крупный город к островам. Но из-за метеоусловий борт отменили, потом снова и снова вылет переносили. Казалось, это стало первой проверкой. Но никто не «соскочил». Затем сообщили, что за нами прилетит борт самого командующего Северным флотом. Так и вышло. И нас доставили на Кольский полуостров», - начинает рассказ с самого начала военный.

После восьмидневных сборов Юрий и его товарищи улетели из Печенги в Белгород.

«Под Белгородом нас заселили на базу, которую первой же ночью противник накрыл ракетой - «Точкой У». Начались суета и метания. Как это стало возможным? С коптера «спалили». У украинцев этого добра много. Им Запад помогает», - категоричен военный.

По словам бойца, дроны в 2022 году стали отдельной боевой машиной. С их помощью видят тебя и днём и ночью.

В Госдуму внесли проект о мерах поддержки жён погибших бойцов на СВО

29 12 2022

«Дали и нам коптер на роту. 450 тысяч кто-то заплатил. Связи-то с нами нет, вот и летает «птичка» со штаба. Прилетит, покружится над головами - проверит, живы или нет, и назад. Свой коптер тоже маленько эксплуатировали. Да вот только нашу «птичку» перехватил противник», - вздыхает Юрий.

Сразу добавляет: «У нас убитый был уже на второй день. Парнишке лет 19-20, «первоход», то есть без опыта совсем. Он с товарищем стал копать окоп под себя. Их увидели с коптера и накрыли с миномёта».

Как отмечает Юрий, не так страшен коптер, как его «начинка».

«Фаршируют» их жёстко... Увидишь в небе коптер и начинаешь прислушиваться. Если «тяжело» летит, значит либо с гранатой, либо с ВОГ», - поясняет мужчина.

К счастью, как отмечает Юрий, не весь «фарш» долетал до земли.

По его словам, на передовой было так много счастливых и несчастных совпадений, что люди начинают верить в приметы.

«На позиции, а мы находились рядом с ржаным полем, где, по всей видимости, было много мышей, было и много кошек. Они нас не боялись - шли к бойцам и даже прыгали в окопы. Была у нас одна верная примета: если рядом кошка спит, урчит, значит, всё спокойно. Если животное внезапно убегало, жди прилёта», - делится Юрий.

Воробьёв признаётся, что без обстрелов не обходилось ни дня.

«В день по 16-24 снаряда прилетало. Самое большое количество - 28», - уверяет он.

«Твой дом - твои окопы»

Говоря о своём фронтовом быте, военный поведал, что всё, что положено по штатному расписанию, у них было.

«На свои деньги мы лишь генератор купили, да и то он нам не пригодился. Электроприборы заряжали в оставленном местными доме», - сообщает Юрий.

Кстати, туда же ходили и мыться.

«Раз в две недели я брился. Стирали сами и вручную - воду брали из водоёма. Проблем с питанием не было. Ежедневно в 500 метрах от позиции останавливалась полевая кухня с горячей едой. Проблема была лишь в бесперебойных обстрелах, поэтому чаще ели сухпайки», - делится мужчина.

Что касается питьевой воды, то бутилированную воду бойцам подвозили из тыла.

Приноравливаться пришлось и к походам в туалет.

«Вдвоём пойдешь, один прикрывает, второй - дела свои делает. На передовой твой дом - твои окопы, бывало, что и под обстрелом нужду справляли. Всегда рядом была пустая бутылка. Думаю, объяснять не нужно», - улыбается Юрий.

Не могли мы не поинтересоваться, пьют ли в окопах.

«Боевые 100 грамм — это всё для кино про Великую Отечественную войну. Сейчас там такой «экшен», что никакого алкоголя не надо. На передовой никто не пьёт. Это решение самих ребят», - уверяет боец

Рассказал военный и о взаимодействии с местными.

«Лежал со мной в госпитале парнишка из ВДВ, рассказывал: «Приходим в посёлок, бабулю-божий одуванчик встречаем по пути, бери, мол, сынок, мою сим-карту. Я взял, активировал. Приходим на позицию, накрывать огнём стало. И так один день, второй...

Стали выяснять, что и кто принёс из посёлка. Пошли к бабуле, та призналась, что местные командиры по «симкам» вычисляют местоположение бойцов. Вот такие «высокие отношения». Примеров - громадьё», - рассказывает разведчик.

При этом, по словам военного, на телефоны табу не наложены, главное, чтобы операционная система была аndroid. Для того, чтобы позвонить матерям, жёнам, выходили в посёлок, где ловила сотовая связь.

Солдатское братство

Мы попросили рассказать Юрия о сослуживцах. По словам молодого человека, это обычные парни из глубинки, любящие своих жён и детей, а ещё - Родину.

Министр: Стаж участников СВО - день за два

08 12 2022

«Был, значит, с нами один парень. Интуиция, как у экстрасенса. Стоим у дерева, разговариваем. «Сделай шаг в сторону, к дереву», - говорит. Только отошёл, «хлопнули» по нам из автомата. Обоих бог уберёг», - улыбается разведчик, а потом лицо его становится серьёзным:

«Когда ко мне в окоп прилетел миномётный снаряд калибром 82 мм, до точки эвакуации ребята несли меня на спальнике около двух километров. И так каждого раненого вытаскивали с поля боя. Даже с риском для собственной жизни.

И с комбатом нам повезло. Это мой бывший командир разведроты, человек с боевым опытом. По своему складу не кабинетный сотрудник, к сожалению, уже на третий день его участия в СВО получил осколочное ранение. Замполит роты тоже напросился на «передок» и подорвался на гранате. Все всем помогали, старались как могли. Вот такие люди там собрались», - рассказывает Юрий.

«Две гранаты на жилете»

«Нашей задачей было находиться на позиции на случай возможного прорыва противника. Бои шли рядом - Авдеевку брали. Но раза 3-4 нас атаковали, мы отбивались. Расстояние между нами было такое, что поляки (иностранные наёмники) гранаты до нас докидывали», - уверяет Юрий.

По его словам, российские разведчики перехватили их телефонный разговор, суть которого сводилась к следующему: военных, кто на позиции, в плен не брать, всех зачистить.

«После этого у нас было, как в той песне: «Две гранаты на жилете: для врага и для себя», - делится Юрий.

Как уточнил боец, служба шла таким образом: отдых два часа, потом караул столько же. Двое бойцов спят, двое - охраняют.

«Удивительно, спишь мало, но сны приходили. Много что повидал во сне, много кого видал — это личное, рассказывать не буду. Как спал? Броню снимешь, положишь под голову и на бочок. По щелчку засыпал, что могу объяснить только безусловным доверием к товарищам», - признаётся мужчина.

«Существовали какие-то неформальные договорённости с противником, например, у речки не стрелять?»

«На Украине мы бьёмся с наёмниками. Никаких неформальных договорённостей с этими боевиками нет и быть не может. Для понимания: они раненого не добивали, ждали, когда помощь к нему придёт, чтобы рядом «положить», - категоричен военный и продолжает:

«Поэтому своих, живых или мёртвых, только ночью можно было забрать, и то не факт, что с первого раза. Максимальный срок, когда мы не могли добраться до раненого - двое суток. Странно, но противник своих не забирал. Значит, что «своих» с той стороны просто нет?!» - размышляет Юрий.

В общей сложности на передовой он пробыл 22 дня. Без выходных. Их просто не бывает в горячих точках. Прервал боевой путь Юрия, как уже отмечали, миномётный снаряд калибром 82 мм.

«Все это время, пока меня несли до точки эвакуации, я был в сознании. Хорошо помню, что рука как плеть висела. Уже в Белгороде меня ввели в искусственную кому, очнулся в Москве. Узнал, что получил 16 ранений по всему телу. Операций было не счесть. Первое время даже перевязки делали под наркозом», - вспоминает боец.

Ну, а потом пошли несколько месяцев тяжёлых реабилитационных будней.

«В госпиталь большие артисты к нам ходили для поддержания морального духа... А жене разрешили со мной в одной палате жить, она меня с ложки кормила, со шприца поила. Два месяца так ухаживала, как за ребёнком. И потом за счёт Минобороны её заселили в гостиничный номер, недалеко от госпиталя. Когда меня «подлатали», да на ноги поставили, хотели в санаторий отправить, да только я домой напросился. Там дочь ждала», - делится Юрий.

Военнослужащий признаётся, что участие в спецоперации дало ему как бесценный опыт, так и уроки на всю оставшуюся жизнь.

«А когда и чем, по-твоему, всё закончится?» - спрашиваем.

«Все закончится нашей победой! А пока надо помочь пацанам, поэтому, если не спишут, то вернусь!» - подытоживает Юрий.